Барраяр - Страница 63

– Пришли солдаты. Полковник сказал маме и мне, чтобы мы шли с ним. Вошел охранник. Полковник в него выстрелил.

– Из парализатора или из нейробластера?

– Из нейробластера. Голубой огонь. Он упал. Они отвели нас в Мраморный дворик. Там стояли флайеры. Тут вбежал капитан Негри, и еще люди. Какой-то солдат меня схватил, а мама тоже схватила, и тут я потерял сандалию. Она осталась у мамы в руке. Мне надо было бы… получше ее застегнуть утром. Тогда капитан Негри застрелил солдата, который меня нес, а другие солдаты начали стрелять в капитана Негри…

– Из плазмотронов? Это тогда капитана так обожгло? – спросила Корделия, стараясь, чтобы ее голос оставался очень спокойным.

Грегор молча кивнул.

– Какие-то солдаты увели маму – те, другие, не солдаты Негри. Капитан Негри схватил меня и побежал. Мы прошли по туннелям под дворцом и вышли в гараж. Там мы сели во флайер и взлетели. В нас стреляли. Капитан Негри все говорил мне, чтобы я заткнулся, чтобы молчал. Мы летели и летели, и он все кричал мне, чтобы я молчал – но я ведь молчал! А потом мы приземлились у озера. – Мальчик снова задрожал.

– Угу.

Корделия явственно представила себе Карин, ее невозмутимое лицо, которое наверняка исказилось нестерпимым гневом и ужасом, когда у нее вырвали сына, в таких муках рожденного ею для Барраяра. От ее ненадежной жизни и иллюзорной власти не осталось ничего, кроме детской сандалии… Значит, люди Фордариана захватили принцессу… Как заложницу? Или как жертву? Жива она или погибла?

– Как вы думаете, мама жива?

– Конечно, – заверила его Корделия, чувствуя себя до ужаса неуютно. – Она – очень знатная дама. Они не сделают ей ничего плохого.

«Пока им это не понадобится».

– Мама плакала…

– Конечно…

Корделия и сама готова была разреветься. Картина, которую она гнала от себя весь вчерашний день, снова встала у нее перед глазами: тяжелые сапоги вышибают дверь засекреченной лаборатории. Опрокидывают столы и подставки. Никаких лиц, только сапоги. Приклады смахивают со стеллажей приборы, те со звоном разлетаются на куски. Грубо вскрытый маточный репликатор – стерильные мембраны вспороты, содержимое разлилось по полу… Даже не нужно традиционно хватать младенца за ножки, чтобы разбить ему голову о стену: Майлз такой крошечный, что сапог, наступив на него, просто расплющит… Корделия судорожно втянула в себя воздух.

«Майлз цел и невредим. Его не узнали, как и нас. Мы крохотные, мы совсем незаметные – и нам ничего не угрожает. Молчи, малыш».

Она крепко обняла Грегора.

– Мой маленький сынок остался в столице, как и твоя мама. А ты со мной. Мы будем друг за другом присматривать. Не тревожься.

Кли так и не появился, и после ужина Корделия сказала Ботари:

– Покажите мне ту пещеру, сержант.

Над очагом нашлась коробка с люминофорами. Ботари вскрыл один из них и, освещая путь холодным зеленоватым огнем, повел Корделию и Грегора по едва заметной каменистой тропинке, взбиравшейся в гору. Из Ботари вышел отличный, хотя и страшноватый светлячок.

Площадку перед пещерой когда-то расчистили, но она уже начала зарастать. Вход никоим образом нельзя было счесть скрытым: зияющий проем в скале, вдвое выше Ботари и такой широкий, что в него без труда можно было бы завести флайер. Внутри свод резко поднимался вверх, а стены раздвигались, образуя пыльный зал. Здесь мог бы разместиться не один отряд – и, судя по кучам мусора, так оно когда-то и было. В скалах были вырублены ниши для постелей, стены покрывали имена, инициалы, даты и незатейливые солдатские шутки.

Остывшему кострищу в центре соответствовало почерневшее дымовое отверстие. Воображение Корделии сразу же нарисовало призрачную толпу горцев-партизан – они ели, шутили, жевали гам-листья, чистили оружие и строили планы следующих операций. Появлялись и исчезали разведчики, призрачные даже среди призраков, спеша доложить кровью добытые новости молодому генералу, расстилавшему свои карты вот на том плоском камне… Она стряхнула видение, взяла люминофор и пошла осматривать ниши. Из пещеры выходило по крайней мере пять туннелей, тремя из которых явно не раз пользовались.

– Сержант, майор Кли не сказал вам, куда они ведут, где выходят на поверхность?

– Нет, миледи. Только упомянул, что эти ходы тянутся в глубь горы на многие километры. Он опаздывал и очень торопился.

– Он не сказал, это вертикальная или горизонтальная система?

– Простите, миледи?

– Все туннели идут на одном уровне, или есть неожиданные перепады? Много ли тупиков? По которому из туннелей мы должны уходить? Есть ли подземные реки?

– По-моему, он хотел сам вести нас, если мы будем здесь скрываться. Начал было объяснять, но потом сказал, что это слишком сложно.

Корделия нахмурилась, взвешивая варианты. Подготовка к астроэкспедициям включала и курс спелеологии – достаточный, чтобы усвоить правило: «уважайте опасности». Колодцы, пропасти, трещины, боковые ответвления… А еще тут возможны неожиданные осадки, вызывающие подъем воды – явление, совершенно немыслимое на Колонии Бета. Прошлой ночью шел дождь. Приборы не очень-то помогают, когда надо отыскать человека, заблудившегося под землей. И чьи это будут приборы? Если лабиринт таков, как говорит Кли, преследователям придется повозиться. Корделия перестала хмуриться и медленно улыбнулась.

– Сержант, давайте проведем эту ночь здесь.

Грегору в пещере понравилось, особенно после того, как Корделия рассказала ему ее историю. Он носился по залу, выкрикивая «Бах, бах, бах!», залезал во все ниши и пытался читать вслух непристойные надписи, нацарапанные на стенах. Ботари развел небольшой огонь, расстелил одеяла для Корделии и Грегора, а сам отправился караулить. Корделия достала еще одно одеяло, завернула в него сухие припасы и положила у входа, так, чтобы его легко было схватить в спешке. Черную форменную рубашку с надписью ФОРКОСИГАН она разложила в одной из ниш, словно ее подстелили, чтобы посидеть на холодном камне, а потом, уходя, забыли прихватить с собой. Ботари привел охромевших лошадей и привязал их у входа.